Страница     [ 1 ]     [ 2 ]      [ 3 ]     [ 4 ]     [ 5 ]     [ 6 ]     [ 7 ]     [ 8 ]     [ 9 ]     [ 10 ]     [ 11 ]     [ 12 ]     [ 13 ]     [ 14 ]     [ 15 ]     [ 16 ]     [ 17 ]     [ 18 ]     [ 19 ]     [ 20 ]     [ 21 ]     [ 22 ]     [ 23 ]     [ 24 ]     [ 25 ]     [ 26 ]     [ 27 ]     [ 28 ]     [ 29 ]     [ 30 ]     [ 31 ]     [ 32 ]     [ 33 ]     [ 34 ]     [ 35 ]     [ 36 ]     [ 37 ]     [ 38 ]     [ 39 ]     [ 40 ]     [ 41 ]     [ 42 ]     [ 43 ]     [43a]     [ 44 ]     [ 45 ]

 Сталин (Джугашвили) Иосиф Виссарионович - Вождь и руководитель СССР - Биография (21.12.1879 - 05.03.1953) стр.- 32 (1937 год.) 

1937 год.

1937 –1938 – годы, вошедшие в историю как годы «ежовщины». Да, обострение классовой борьбы в 30-е годы – это факт истории, и политические репрессии, которые Хрущёв первым злонамеренно связал с именем И.В. Сталина, во многом были ответом государства диктатуры пролетариата на происки врагов народа, мерами социальной защиты молодого общественного строя, создавать который приходилось не в лабораторных условиях, а в экстремальных обстоятельствах внешнего капиталистического окружения, набирающего силу международного фашизма и внутренней реакции.

В историографии существует несколько основных точек зрения на проблему политических репрессий:
1) Репрессии носили характер стихийный, а инициатива в их осуществлении шла «снизу», от местных руководителей. 
2) Кампания была инициирована «сверху», но быстро вышла из-под контроля и буквально захлестнула общество. Следствие по уголовным делам руководящих кадров параллельно с органами НКВД вело и само Политбюро: члены Политбюро устраивали допросы, очные ставки, требовали разъяснений. Поэтому в этих случаях судебные ошибки сводились к минимуму. Но в отношении тех лиц, чьи дела Политбюро физически не в состоянии было рассмотреть, творился полный следственный, прокурорский и судебный произвол.
3) Сталинское руководство с помощью репрессивной политики решало задачи очищения партийного и государственного аппарата от действительно разложившихся чиновников, подавления местного сепаратизма и обеспечения безусловной власти центра. 4) Историки, в том числе и зарубежные, считают, что И.В. Сталин в преддверии мировой войны уничтожил «пятую колонну» в целях укрепления безопасности собственного государства. Так, американский посол в Советском Союзе в те годы ДжозефДэвис уже по возвращении в Штаты запишет в своём дневнике 7 июля 1941 года: «Сегодня мы знаем, благодаря усилиям ФБР, что гитлеровские агенты действовали повсюду, даже в Соединённых Штатах и Южной Америке. Немецкое вступление в Прагу сопровождалось активной поддержкой военных организаций Гелена. То же самое происходило в Норвегии (Квислинг), Словакии (Тисо), Бельгии (де Грелль)... Однако ничего подобного в России мы не видим. «Где же русские пособники Гитлера?» – спрашивают меня часто. «Их расстреляли», – отвечаю я.

В.М. Молотов считал, что «остатки врагов разных направлений существовали, и перед лицом грозящей опасности фашистской агрессии они могли бы объединиться. Мы обязаны 1937 году тем, что у нас во время войны не было пятой колонны». Большие разночтения существуют по вопросу о масштабах политических репрессий. Называются поистине астрономические числа, а между тем, существует на этот счёт документ, составленный по запросу Н.С. Хрущёва, и подписанный Генеральным прокурором СССР Р.Руденко, Министром внутренних дел СССР С.Кругловым и Министром юстиции СССР К. Горшениным, согласно которому, за период с 1921 по 1954 год, т.е. за 33 года, за контрреволюционные преступления было осуждено 3 777 380 человек, в том числе к высшей мере наказания 642 980,к содержанию в лагерях и тюрьмах на срок 25 лет и ниже 2 369 220, в ссылку и высылку – 765 180 человек.
Из общего количества арестованных, ориентировочно, осуждено – 2 900 000 человек – Коллегией ОГПУ, тройками НКВД и особым совещанием и 877 000 – судами, военными трибуналами, спецколлегией и Военной коллегией. В мае 1990 года на страницах «Недели» заместитель председателя КГБ СССР В. Пирожков привёл уточнённые данные, согласно которым по обвинению в политических преступлениях за период 1930 – 1953 было репрессировано 3 778 234 человека, а высшей мере наказания – расстрелу – подвергнуто 786 098 человек. (Некрасов В.Ф. Тринадцать «железных» наркомов. М., Вёрсты. 1995. С.272 – 273). Так что все спекуляции о десятках миллионах «уничтоженных» – самая бессовестная ложь.

08 января 1937 года – И.В. Сталин беседует с немецким писателем Лионом Фейхтвангером, бежавшим из гитлеровской Германии во Францию. Свои подробные записи, сделанные в Москве, Л.Фейхтвангер положит в основу книги «Москва. 1937 год», которую он опубликует в Париже. На русском языке эта книга выйдет большим тиражом в декабре 1937 года. Лион Фейхтвангер не скрывает своего восхищения И.В. Сталиным: «Речи Сталина очень обстоятельны и несколько примитивны; но в Москве нужно говорить очень громко и отчётливо, чтобы это было понятно даже во Владивостоке. Поэтому Сталин говорит громко и отчётливо, и каждый понимает его слова, каждый радуется им, и его речи создают чувство близости между народом, который их слушает, и человеком, который их произносит. Он обладает огромной работоспособностью и вникает в каждую мелочь. Сталину, очевидно, докучает та степень обожания, которой он окружён, и он иногда сам над этим смеётся».
Лион Фейхтвангер сказал ему «о безвкусном, преувеличенном преклонении перед его личностью». На это И.В. Сталин «пожал плечами. Он извинил своих крестьян и рабочих тем, что они были слишком заняты другими делами и не могли развить в себе хороший вкус, и слегка пошутил по поводу сотен тысяч увеличенных размеров портретов человека с усами - портретов, которые мелькают перед глазами во время демонстраций». Писателя шутка не удовлетворила ,и он сказал, что даже люди, несомненно обладающие вкусом, выставляют его бюсты и портреты в совсем неподходящих местах, например, на выставке Рембрандта. В ответ на это И.В. Сталин стал серьёзен и сердито заговорил о «подхалимствующих дураках», которые приносят вреда больше, чем враги. Всю эту шумиху он терпит, заявил он, только потому, что знает, какую наивную радость доставляет праздничная суматоха её устроителям, и знает, что всё это относится к нему не как к отдельному лицу, а как к представителю течения, утверждающего, что построение социалистического хозяйства в Советском Союзе важнее, чем перманентная революция».

20 января 1937 года – Нарком внутренних дел Н.Ежов издаёт секретный приказ, чтобы в актах расстрела не указывались места захоронений.

21 января 1937 года – И.В. Сталин присутствует в Большом театре на торжественно-траурном заседании, посвящённом тринадцатой годовщине со дня смерти В.И. Ленина.

23 – 30 января 1937 года – второй московский открытый судебный процесс над 17 обвиняемыми в создании «параллельного антисоветского троцкистского центра», (Пятаков, Радек. Сокольников и Серебряков).
Лион Фейхтвангер был в числе тех западных деятелей (дипломатов, журналистов), которые присутствовали на втором открытом судебном процессе. Вот его впечатления от этого процесса: «... до тех пор, пока я находился в Европе, обвинения, предъявленные на процессе Зиновьева, казались не заслуживающими доверия... Но на втором процессе, когда я увидел и услышал Пятакова, Радека и их друзей, я почувствовал, что мои сомнения растворились, как соль в воде, под влиянием непосредственных впечатлений от того, что говорили подсудимые и как они это говорили. Если бы всё это было вымышлено или подстроено, то я не знаю, что тогда правда».
А вот, что записал в своём дневнике посол США в СССР в 1937 – 1938 годах Джозеф У. Дэвис: «... Общее мнение дипкорпуса состоит в том, что правительство в ходе процесса достигло своей цели и доказало, что обвиняемые, по крайней мере, участвовали в заговоре...», что «все разговоры о пытках и наркотических препаратах, якобы применяемых в отношении к подсудимым, лишены всяких оснований...», что «заговор существовал и подсудимые виновны. Они с юных лет вели подпольную борьбу, многие годы провели за границей и психологически предрасположены к заговорщической деятельности».

10 февраля 1937 года – И.В. Сталин, Г.М. Димитров, В.М. Молотов, С.М. Будённый, А.А. Андреев, А.И. Микоян присутствуют в Большом театре на торжественном заседании, посвящённом столетию со дня смерти великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. Издательство «Академия» выпускает Полное собрание сочинений А.С. Пушкина в шести томах. Эта дата широко отмечается по всей стране.

18 февраля 1937 года – самоубийство Григория Константиновича (Серго) Орджоникидзе. Дома в этот момент были его жена Зинаида Гавриловна и друг Г. Гвахария. Жена позвонила Сталину на дачу и сказала ему: «Серго сделал, как Надя!». По воспоминаниям З.Г. Орждоникидзе И.В. Сталин был потрясён неожиданным для него самоубийством. Он приехал одновременно с другими членами Политбюро прямо с совещания: «Встали друг против друга. Он весь осунулся, выглядел старым, жалким. Я спросила его: «Что же теперь людям скажем?» «У него не выдержало сердце», – ответил Сталин... Я поняла, что так напишут в газетах. И написали...».
Хотя Хрущёв и безапелляционно заявит, что в смерти Серго Орджоникидзе виновен И.В. Сталин, но это было не так. Историк-сталиновед Ю.В. Емельянов пишет: «В истории отношений Сталина и Орджоникидзе была дружба и совместная борьба против общих политических противников. Сталин даже защищал Орджоникидзе от критики Ленина и добился восстановления Орджоникидзе на высоких руководящих постах. В свою очередь, Орджоникидзе поддерживал Сталина в борьбе против оппозиции и препятствовал попыткам снять его с поста Генсека в 1925 году. Однако в этой истории было и участие Орджоникидзе в тайных интригах против Сталина в 1928 году и против соратника Сталина Молотова. Орджоникидзе скорее всего не стремился к свержению своего старого друга, а лишь желал изменить круг его окружения: он прежде всего стремился ослабить влияние Молотова. В свою очередь, Сталин отнюдь не стремился уничтожить старого друга, а лишь «поставить его на место», изолировав его от тех, в ком он видел заговорщиков».

23 февраля – 05 марта 1937 года – И.В. Сталин руководит работой февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП (б) и выступает с докладом «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников», он выдвигает лозунг «овладеть большевизмом».
Ю.В. Емельянов считает, что вряд ли содержание доклада Сталина и его заключительного слова на Пленуме можно верно понять, не учитывая влияния на Сталина обстоятельств гибели Орджоникидзе. Хотя Сталин и говорил о том, что «троцкисты проникли не только в низовые организации, но и на некоторые ответственные посты», в то же время он решительно осуждал попытки свести очищение партии к борьбе с бывшими троцкистами. Сталин напоминал о том, что троцкистами были Ф.Э. Дзержинский и член Политбюро А.А.Андреев. Фактически Сталин ставил под сомнение сведения о десятках тысяч «троцкистов», о разоблачении которых в каждой области СССР докладывали Хрущёв и другие партийные руководители, ставшие зачинателями массовых репрессий, в которых в конце концов будет безвинно обвинён И.В. Сталин.
В своём докладе на ХХ съезде КПСС «О культе личности и его последствиях» Н.С. Хрущёв в 1956 году скажет: «На февральско-мартовском Пленуме ЦК (1937 год) в выступлениях ряда членов ЦК по существу высказывались сомнения в правильности намечавшегося курса на массовые репрессии под предлогом борьбы с «двурушниками».
Но надо сказать, что в докладе И.В. Сталина нет даже намёка на провозглашение курса на массовые репрессии. Вот самое «страшное» место из того доклада: «Надо помнить, никакие успехи не могут аннулировать факта капиталистического окружения. Пока есть капиталистическое окружение, будут и вредительство, террор, диверсии, шпионы, засылаемые в тылы Советского Союза.Надо разбить и отбросить гнилую теорию о том, что с каждым нашим продвижением вперед классовая борьба у нас будет затухать. Нам не хватает готовности ликвидировать свою собственную беспечность, свое собственное благодушие. Неужели мы не сумеем разделаться с этой смешной идиотской болезнью, мы, которые свергли капитализм, построили в основном социализм и подняли высоко знамя мирового коммунизма?»
В речи И.В. Сталина, как мы видим, нет призыва к «массовым репрессиям», к тому, чтобы людей арестовывали, сажали и расстреливали в массовом порядке. Более того, в июне 1937 года он даже поставит под сомнение правильность ведения борьбы исключительно против «классово чуждых элементов», проникших в партию: «Когда говорят о дворянах как о враждебном классе трудовому народу, имеют в виду класс, сословие, прослойку, но это не значит, что некоторые отдельные лица из дворян не могут служить рабочему классу. Ленин был дворянского происхождения... Энгельс был сын фабриканта – непролетарские элементы... Сам Энгельс управлял своей фабрикой и кормил этим Маркса... Маркс был сын адвоката, не сын батрака и не сын рабочего... И наоборот. Серебряков был рабочий, а вы знаете, каким мерзавцем он оказался. Лившиц был рабочим, малограмотным рабочим, а оказался шпионом». И.В. Сталин в докладе продолжал: «... мы за это время (1935 – 1936 гг. – Л.Б.) понаисключали десятки, сотни тысяч людей... мы проявили много бесчеловечности, бюрократического бездушия в отношении судеб отдельных членов партии...

Все эти безобразия, которые вы допустили, - всё это вода на мельницу наших врагов... Всё это создаёт обстановку для врагов – и для правых, и для троцкистов, и для зиновьевцев, и для кого угодно. Вот с этой бездушной политикой, товарищи, надо покончить».
«Массовые репрессии» явились как раз результатом действий и причиной бесславного падения многих партийных деятелей, причислявших себя к так называемой «ленинской гвардии», которые на самом деле представляли собой с одной стороны – глубоко законспирированное подполье «товарища Троцкого», а с другой – тех самых «вельмож», которые уверовали, что их «не посмеют тронуть из-за прошлых заслуг», а потому творивших на местах произвол и беззаконие.
Кто на данном Пленуме ЦК яростнее всех требовал расстрелять Бухарина и Рыкова, и кто потом бахвалился, что больше выявил вредителей в своих областях? Это как раз Павел Постышев, Станислав Косиор, Роберт Эйхе, Влас Чубарь, Александр Косарев и… Никита Хрущев – первые зачинатели именно массовых, именно необоснованных репрессий в СССР, за что все они, кроме последнего, «невинно» пострадают. В своем выступлении на данном Пленуме ЦК ВКП(б) в 1937 году Хрущёв говорил: «Сидит иногда человек, копошатся вокруг него враги, чуть ли не на ноги лезут, а он не замечает и пыжится, у меня, мол, в аппарате чужаков нет. Это от глухоты, слепоты политической, от идиотской болезни – беспечности».
Ему вторит одна из первых реабилитированных Хрущёвым «жертв» т.н. «сталинских» политических репрессий – Роберт Эйхе, с 1929 года первый секретарь Сибирского и Западно-Сибирского крайкомов и Новосибирского горкома ВКП(б), кандидат в члены Политбюро ЦК: «Мы в Западной Сибири вскрыли много вредителей. Мы вскрыли вредительство раньше, чем в других краях».
Кстати, именно это чрезмерное усердие, массовый характер необоснованных арестов, поощрение доносительства и фальсификации уголовных дел на местах и было поставлено им в вину, что особенно видно на примере того же Павла Постышева, который распустил 30 райкомов, члены которых были объявлены врагами народа и репрессированы только за то, что на обложках ученических тетрадей в орнаменте они не разглядели изображение фашистской свастики! Как было за такое деяние не репрессировать Постышева, несмотря на все его прошлые заслуги?
И от этой репрессии в выигрыше оказался, конечно же, тогдашний «новый выдвиженец» Никита Хрущев, который без зазрения совести, с радостью великой, занял освободившееся место Постышева и на Украине, и в сталинском Политбюро.
А вот выдержки еще из одного документа, который был опубликован в № 1 журнала «Вестник Архива Президента Российской Федерации» за 1995 год: «С января 1938 года Хрущев возглавлял партийную организацию Украины… Всего за 1938-1940 годы было арестовано 167 тысяч 565 человек (то есть и после того, как новый глава НКВД Лаврентий Берия начал свою деятельность с ликвидаций последствий «ежовщины», с реабилитаций, в результате которых были освобождены 327 тысяч 400 человек, как незаконно осуждённые, среди них и репрессированные ранее военные, которых в преддверии войны вновь возвращали в армию, на «самостийной» хрущевской Украине репрессии продолжались почти до самого начала Великой Отечественной войны – Л.Б.). Усиление репрессий в 1938 году на Украине НКВД объяснял тем, что в связи с приездом Хрущева (?) особо возросла контрреволюционная активность правотроцкистского подполья.

Лично Хрущевым были санкционированы репрессии в отношении нескольких сот человек, которые подозревались в организации против него террористического акта (это как раз те делегаты съезда Компартии Украины, о которых упоминал в беседе с Л.М. Кагановичем В.М. Молотов –Л.Б.). Летом 1938 года с санкции Хрущева была арестована большая группа руководящих работников партийных, советских, хозяйственных органов и в их числе – заместители председателя Совнаркома УССР, наркомы, секретари областных комитетов партии. Все они были осуждены к высшей мере наказания и длительным срокам заключения». (Также в кн.: Хрестоматия по отечественной истории (1946 – 1995). М. ВЛАДОС. 1996. С. 317).
И.В. Сталин был прав, когда призывал партию и народ к политической бдительности и к пониманию того, что по мере продвижения вперёд классовая борьба не затухает, а, наоборот, обостряется, и того, что достижения и успехи не сводят на нет вредительство.
«Особенность современных вредителей,- подчёркивал Сталин,- заключается в том, что они обладают партийным билетом, играют на политическом доверии к ним как к членам партии, используют политическую беспечность советских людей».

Справедливость этого положения мы можем по достоинству оценить сегодня, когда люди, выдававшие себя за коммунистов, сняли с себя овечьи шкуры, обнажив свои отвратительные волчьи пасти, присвоили себе всё, что было создано многими поколениями советских людей, хорошо сыграв на политическом доверии, (а скорее, на политической беспечности) к ним рядовых членов Коммунистической партии.

03 марта 1937 года – в своём выступлении на февральско-мартовском пленуме ЦК Л.Мехлис говорит: «Мне товарищ Сталин прислал ещё в 1930 году в «Правду» такое письмо. Позволю себе зачитать это письмо без его разрешения: «Тов. Мехлис! Просьба пустить прилагаемую поучительную историю одного колхоза. Я вычеркнул в письме слова о «Сталине» как «вожде партии», «руководителя партии» и т.д. Я думаю , эти хвалебные украшения ничего, кроме вреда не дают и не могут дать. Письмо нужно напечатать без таких эпитетов».

15 марта 1937 года – И.В. Сталин знакомится с рукописью академика Евгения Тарле «Наполеон» и остаётся ею доволен. На судьбе «Наполеона» и его автора никак не отразилось то обстоятельство, что рекомендовал Сталину эту книгу Бухарин, а редактировал «Наполеона» осуждённый вскоре троцкист Радек.

17 марта 1937 года – Постановлением Президиума ЦИК СССР с Е. Тарле снимается судимость, и маститый учёный вновь объявляется академиком, а это сразу открывает перед ним двери издательств и позволяет ему опубликовать в 1937 – 1939 годах блестящие труды «Жерминаль и прериаль», «Нашествие Наполеона на Россию» и «Талейран». В годы войны он продолжит плодотворно работать, что принесёт ему три Сталинские премии ( в 1942, 1943 и 1946 годах). Тарле будет награждён тремя орденами Ленина и другими орденами и медалями СССР.

17 марта 1937 года – введение ограничений на миграцию сельского населения.

16 апреля 1937 года – создатель «Броненосца «Потёмкин» режиссёр С.Эйзенштейн пишет И.В. Сталину письмо с просьбой дать ему правительственное задание на постановку нового фильма.

Ворошилов, Молтов, Сталин и Ежов у шлюза №3 - 22 апреля 1937 года.

28 апреля 1937 года – Постановление СНК СССР «О третьем пятилетнем плане развития народного хозяйства СССР (1938 – 1942).

Апрель – И.В. Сталин пишет письмо «Об учебнике истории ВКП (б) составителям данного учебника.

09 мая 1937 года – заседание Политбюро ЦК ВКП (б), где по предложению И.В. Сталина отдельным пунктом рассматривался вопрос о заказе С.Эйзенштейну на создание фильма об Александре Невском в соавторстве с П.Павленко.

10 мая 1937 года – И.В. Сталин учреждает в армии и на флоте институт военных комиссаров.

21 мая 1937 – 19 февраля 1938 – первая советская высокоширотная воздушная экспедиция «Север 1». Экспедиция создала станцию «Северный полюс – 1». В течение 9 месяцев на дрейфующей льдине в центре Арктики работала экспедиция И.Д. Папанина, П.П. Ширшова, Е.К. Фёдорова и Э.Т. Кренкеля.

25 мая 1937 года – И.В. Сталин вместе с руководителями партии и правительства и лётчиками В.П. Чкаловым и Г.Ф. Байдуковым обсуждает план беспосадочного перелёта по маршруту Москва – Северный полюс – Соединённые Штаты Америки.

Май – арест участников террористического заговора в РККА – Тухачевского, Якира, Уборевича, Путны, Корка, Эйдемана, Примакова. Факт антисталинского заговора был доказан и заговорщики казнены.

04 июня 1937 года – Екатерина Георгиевна, мать И.В. Сталина, скончалась на 81 году. Похоронили её в Тбилиси, рядом с могилой А.С. Грибоедова на Давидовой горе. И.В. Сталин на похороны не смог приехать. Сохранилась его записка на русском и грузинском языках для надписи на ленте к венку: «Дорогой и любимой матери от сына Иосифа Джугашвили (от Сталина)».

10 июня 1937 года – в центральных газетах Правда» и «Известия» появляются крайне отрицательные рецензии на труд академика Е.В.Тарле о Наполеоне: эта книга выдаётся за «яркий образец вражеской вылазки» и, казалось, над учёным нависает угроза расправы (как пишет профессор Ю.Чернецовский в газете «Советская культура» от 5 декабря 1989 года, «можно представить себе весь ужас ситуации, в которой оказался Евгений Викторович в тот день. Он мог ожидать ареста, суда, ссылки, тюрьмы. Расстрела…»). Но ничего такого не происходит. Уже на следующий день те же газеты (по требованию И.В. Сталина – Л.Б.) помещают заметку «От редакции», в которой академик и его «Наполеон» берутся под безусловную защиту.

11 июня 1937 года – официальное сообщение о вынесении военным трибуналом смертного приговора обвинённым в заговоре и предательстве Тухачевскому, Якиру, Уборевичу, Эйдеману, Путне, Корку. Якир перед смертью написал покаянное письмо И.В. Сталину:
«Родной, близкий тов. Сталин. Я смею так к Вам обращаться. ибо я всё сказал, всё отдал и мне кажется, что я снова честный и преданный партии, государству, народу боец, каким я был многие годы. Вся моя сознательная жизнь прошла в самоотверженной, честной работе на виду партии и ее руководителей – потом провал в кошмар, в непоправимый ужас предательства…

Следствие закончено. Мне предъявлено обвинение в государственной измене, я признал свою вину, я полностью раскаялся. Я верю безгранично в правоту и целесообразность решения суда и правительства. Теперь я честен каждым своим словом, я умру со словами любви к Вам, партии и стране, с безграничной верой в победу коммунизма». (H.А. Зенькович. Маршалы и генсеки. Смоленск. Русич. 1998. С.594).
Но вот, что сделали с этим письмом Хрущёв и шеф КГБ Шелепин. Решив его обнародовать на ХХII партсъезде, они убрали все компрометирующие Якира места, что позволило выступавшему Шелепину представить дело таким образом: «О жестоком отношении к людям, к руководящим товарищам, оказавшимся под следствием, говорит ряд циничных резолюций Сталина, Кагановича, Молотова, Маленкова и Ворошилова на письмах и заявлениях заключенных. Например, в свое время Якир, бывший командующий военным округом, обратился к Сталину с письмом, в котором (sic!) заверял его в своей полной невиновности. Вот что он писал: «… я честный и преданный партии, государству, народу боец, каким я был многие годы. Вся моя сознательная жизнь прошла в самоотверженной, честной работе на виду партии и ее руководителей… Я честен каждым своим словом, я умру со словами любви к Вам, к партии и стране, с безграничной верой в победу коммунизма». На этом письме Сталин начертал: «Подлец и проститутка», Ворошилов добавил: «Совершенно точное определение», Молотов под этим подписался, а Каганович приписал: «Предателю, сволочи и б… одна кара – смертная казнь».(XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчёт. Госполитиздат. М. 1962. С.403).

Но ведь И.В. Сталин, В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов и Л.М. Каганович оставили свои автографы не под письмом о невиновности Якира, а под другим письмом, где он признаётся в своих преступлениях...
Версия Хрущева - Шелепина обрела безоговорочного сторонника в лице Волкогонова, который почти дословно повторяет эту байку об «абсолютной невиновности» Якира, впрочем не приводя ни самого письма, ни даже урезанной «шелепинской» части его. Волкогонов, перед тем, как солгать, употребляет, как правило, словесную формулу «как теперь установлено». Вот, например, он пишет: «Как теперь установлено, по отношению ко всем этим видным советским военачальникам было применено в полном объеме физическое воздействие». На самом же деле, как мы видели только что, ни в полном объеме, ни в усеченном Тухачевского, как и его подельников, никто не пытал: не бил, не истязал; и в чистосердечности показаний, которые они сами добровольно давали, у нас нет никаких оснований сомневаться. Как образчик бессовестного вранья Волкогонова может служить следующий пассаж: «В деле Тухачевского особенно отличился следователь по особо важным делам Ушаков (он же Ушиминский). В своих объяснениях, которые он дал после ХХ съезда комиссии по реабилитации, Ушаков писал …» (Волкогонов Д. А. Сталин. Кн.1. М., Новости. 1997. С.542.)

Впрочем, не будем вдаваться в то, что писал Ушаков. Здесь важно другое: во-первых, не Ушиминский, а Ушамирский была подлинная фамилия Зиновия Марковича Ушакова, во-вторых, писал Ушаков это для НКВД в 1938 году, а вовсе не для комиссии Хрущева – Шверника в 1956. ! (Зенькович Н.А. Маршалы и генсеки.Смоленск. Русич. 1998. С. 608 – 609).

Ну, просто не мог писать, так как к тому времени прошло уже целых 17 лет как его не стало на белом свете!
В другом месте Волкогонов со ссылкой на слова дочери Гамарника, покончившего жизнь самоубийством, утверждает, что этот «выстрел был ответом на предложение Сталина стать членом трибунала над своими боевыми товарищами» (Волкогонов Д.А. Сталин. Кн.1.М., Новости. 1997. С.540), хотя Гамарник фигурировал в деле (и об этом Волкогонов не мог не знать – Л.Б.), как один из участников контрреволюционного заговора в РККА. Как сообщала газета «Правда» 1-го июня 1937 года, «бывший член ЦК ВКП(б) Я.Б. Гамарник, запутавшись в своих связях с антисоветскими элементами и видимо боясь разоблачения, 31 мая покончил жизнь самоубийством».

18 – 20 июня 1937 года – первый в мире беспосадочный перелёт В.П. Чкалова, Г.Ф. Байдукова, А.В. Белякова по маршруту Москва – Портленд (США) через Северный полюс. Был установлен мировой рекорд: на самолёте АНТ – 25 за 63 часа 16 минут они пролетели расстояние 8 504 км.

10 июля 1937 года – П.Л. Капица отправляет письмо И.В. Сталину, в котором пишет, что чиновники, отвечающие за развитие советской науки, публично называя её лучшей в мире, проявляют полное неверие в талант и компетентность советских учёных. Капица протестует против «предположения, что учёные у нас плохие и неталантливые… Сравнивая наших учёных с заграничными, я считаю, что, в среднем, они ничем не хуже».

12 – 14 июля 1937 года – беспосадочный перелёт М.М. Громова, А.Б. Юмашева, С.А. Данилина по маршруту Москва – Сан-Джасинто (США) через Северный полюс. Был перекрыт мировой рекорд Чкалова: на самолёте АНТ – 25 преодолено расстояние 10 148 км за 62 часа 17 минут. Г.К. Жуков скажет впоследствии: «Кто не помнит полётов М. Громова, В. Чкалова, В. Коккинаки? Они совершались на отечественных самолётах. В 1937 году наши лётчики установили около 30 международных рекордов на дальность, высоту и скорость полёта».
Именно тогда И.В. Сталин произнёс свою крылатую фразу: «Все мировые рекорды должны быть советскими».

15 июля 1937 года – открытие канала Москва – Волга.

06 августа 1937 года – Советское правительство приняло на себя обязательство о закупке продовольственных товаров и товаров народного потребления в США на сумму 40 миллионов долларов в обмен на установление низких тарифов на закупку американцами сырья.

15 – 16 августа 1937 года – участие И.В. Сталина в совещании руководителей партии и правительства с работниками текстильной промышленности.

25 августа 1937 года – в соответствии со Сталинским планом укрепления военной мощи Советского государства осуществляется первый полёт самолёта АНТ-51.

06 сентября 1937 года – нота протеста Советского правительства правительству Италии в связи с потоплением советских судов в Средиземном море.

23 октября 1937 года – в Арктике начался дрейф ледокольно-транспортного судна «Георгий Седов», продолжавшийся 812 дней.

26 октября 1937 года – И.В. Сталин выступает с речью на совещании руководящих работников и стахановцев металлургической и угольной промышленности.

27 октября 1937 года – Нарком внутренних дел Н.Ежов впервые рассылает в каждую республику и область придуманные им так называемые «лимиты» – обязательные нормы приговариваемых к расстрелу и длительным срокам лишения свободы. (Полянский А.И. Ежов.История «железного» сталинского наркома. М., ВЕЧЕ. АРИА-АиФ. 2001).
Это и составляет сущность явления, которое сам народ окрестил словом «ежовщина».«Лимиты» и применение пыток при допросах по сути явились основной причиной бесславного конца Ежова: расстрелян за нарушение социалистической законности с формулировкой «за необоснованные репрессии против советского народа».