294

НОВЫЕ ЗАДАЧИ И НОВЫЕ СИЛЫ

Развитие массового рабочего движения в России в связи с развитием социал-демократии характеризуется тремя замечательными переходами. Первый переход — от узких пропагандистских кружков к широкой экономической агитации в массе; второй — к политической агитации в крупных размерах и к открытым, уличным демонстраци­ям; третий — к настоящей гражданской войне, к непосредственной революционной борьбе, к вооруженному народному восстанию. Каждый из этих переходов подготов­лялся, с одной стороны, работой социалистической мысли в одном преимущественно направлении, с другой стороны, глубокими изменениями в условиях жизни и во всем психическом укладе рабочего класса, пробуждением новых и новых слоев его к более сознательной и активной борьбе. Эти изменения происходили иногда бесшумно, нако­пление сил пролетариатом, совершалось за сценой, незаметно, вызывая нередко раз­очарование интеллигентов в прочности и жизненности массового движения. Затем на­ступал перелом, и все революционное движение как бы сразу поднималось на новую, высшую ступень. Перед пролетариатом и его передовым отрядом, социал-демократией, вставали практически новые задачи, для разрешения этих задач словно из земли вырас­тали новые силы, которых никто не подозревал еще накануне перелома. Но происходи­ло все это не сразу, не без колебаний, не без борьбы направлений в социал-демократии, не без возвратов к устарелым, давно, казалось бы, отжившим и похороненным воззрениям.

297

НОВЫЕ ЗАДАЧИ И НОВЫЕ СИЛЫ

Один из таких периодов колебаний переживает и теперь социал-демократия в Рос­сии. Было время, когда переход к политической агитации пробивался через оппортуни­стические теории, когда боялись, что для новых задач не хватает сил, когда отсталость социал-демократии от запросов пролетариата оправдывали неумеренно-частым повто­рением слова «классовый» или хвостистским толкованием отношения партии к классу. Ход движения отмел все эти близорукие опасения и отсталые взгляды. Теперь новый подъем сопровождается опять, хотя и несколько в другой форме, борьбой с отжившими кружками и направлениями. Рабочедельцы возродились в лице новоискровцев. Чтобы приспособить нашу тактику и организацию к новым задачам, приходится преодолевать сопротивление оппортунистических теорий насчет «высшего типа демонстраций» (план земской кампании) или насчет «организации-процесса», приходится бороться против реакционной боязни перед «назначением» восстания или перед революционной демократической диктатурой пролетариата и крестьянства. Отсталость социал-демократии от насущных запросов пролетариата опять оправдывается неумеренно-частым (и очень часто неумным) повторением слова «классовый» и принижением задач партии по отношению к классу. Лозунгом «рабочей самодеятельности» опять злоупот­ребляют, преклоняясь перед низшими формами самодеятельности и игнорируя высшие формы действительно социал-демократической самодеятельности, действительно рево­люционной инициативы самого пролетариата.

Не подлежит ни малейшему сомнению, что ход движения отметет и на этот раз все эти пережитки устарелых и безжизненных взглядов. Такое отметание должно состоять, однако, далеко не в одном опровержении старых ошибок, а еще несравненно более в положительной революционной работе над практическим осуществлением новых за­дач, над привлечением к нашей партии и использованием ею новых сил, которые в та­кой гигантской массе выдвигаются теперь на революционное поприще.

298

В. И. ЛЕНИН

Именно эти вопро­сы положительной революционной работы должны составить главный предмет занятий предстоящего третьего съезда, именно на них должны теперь сосредоточить все свои помыслы все члены нашей партии в их местной и общей работе. Каковы стоящие перед нами новые задачи, мы в общих чертах не раз уже говорили: расширение агитации на новые слои городской и деревенской бедноты, создание более широкой, подвижной и крепкой организации, подготовка восстания и вооружение народа, соглашение для этих целей с революционной демократией. Каковы новые силы для осуществления этих за­дач, — об этом красноречиво говорят вести о всеобщих стачках по всей России, о за­бастовках и революционном настроении молодежи, демократической интеллигенции вообще и даже многих кругов буржуазии. Наличность этих громадных свежих сил, полная уверенность в том, что даже теперешнее, невиданное никогда в России револю­ционное брожение охватило только еще небольшую долю всего гигантского запаса го­рючего материала в рабочем классе и крестьянстве, — все это ручается вполне и безус­ловно, что новые задачи могут быть решены и непременно будут решены. Практиче­ский вопрос, стоящий перед нами, состоит прежде всего в том, как именно использо­вать, направить, объединить, организовать эти новые силы, как именно сосредоточить социал-демократическую работу главным образом на новых высших задачах, выдви­гаемых моментом, отнюдь не забывая при этом тех старых и обычных задач, которые стоят и будут стоять перед нами, пока держится мир капиталистической эксплуатации.

Чтобы наметить некоторые способы разрешения этого практического вопроса, нач­нем с одного частного, но очень характерного, на наш взгляд, примера. Недавно, со­всем накануне начала революции, либерально-буржуазное «Освобождение» (№ 63) за­тронуло вопрос об организационной работе социал-демократии. Внимательно следя за борьбой двух направлений в социал-демократии, «Освобождение» не преминуло еще и еще раз воспользоваться поворотом новой «Искры» к «экономизму» и подчеркнуть (по по­воду демагогической брошюры «Рабочего») свою глубокую принципиальную симпа­тию к «экономизму».

299

НОВЫЕ ЗАДАЧИ И НОВЫЕ СИЛЫ

Либеральный орган правильно заметил, что из этой брошюры (см. о ней № 2 «Вперед» ) вытекает неизбежное отрицание или умаление роли революцион­ной социал-демократии. И по поводу совершенно неверных утверждений «Рабочего» об игнорировании экономической борьбы после победы правоверных марксистов «Ос­вобождение» говорит:

«Иллюзия современной русской социал-демократии заключается в том, что она бо­ится культурной работы, боится легальных путей, боится «экономизма», боится так на­зываемых неполитических форм рабочего движения, не понимая, что только культур­ная работа, легальные и неполитические формы могут создать достаточно прочный и достаточно широкий базис для такого движения рабочего класса, которое заслуживало бы названия революционного». И «Освобождение» советует освобожденцам «взять на себя инициативу в деле создания профессионального рабочего движения» не против социал-демократии, а вместе с нею, причем проводится параллель с условиями немец­кого рабочего движения в эпоху исключительного закона против социалистов.

Здесь не место говорить об этой параллели, которая глубоко ошибочна. Необходимо прежде всего восстановить истину об отношении социал-демократии к легальным фор­мам рабочего движения. «Легализация несоциалистических и неполитических рабочих союзов в России уже началась», — говорилось в 1902 году в «Что делать?» . «Мы не можем отныне не считаться с этим течением». Как считаться? ставится там вопрос и указывается на необходимость разоблачения не только зубатовских учений, но и всяких гармонических, либеральных речей на тему о «сотрудничестве классов» («Освобожде­ние», приглашая соц.-дем. к сотрудничеству, вполне признает первую задачу и умалчи­вает о второй).

* См. настоящий том, стр. 160—166. Ред.

" См. Сочинения, 5 изд., том 6, стр. 114, 115. Ред.

300

В. И. ЛЕНИН

«Делать это, — говорится далее, — вовсе не значит забывать о том, что в конце концов легализация рабочего движения принесет пользу именно нам, а не Зубатовым». Мы от­деляем плевелы от пшеницы, разоблачая зубатовщину и либерализм в легальных соб­раниях, «Пшеница, это — привлечение внимания еще более широких и самых отсталых слоев рабочих к социальным и политическим вопросам, это — освобождение нас, рево­люционеров, от таких функций, которые по существу легальны (распространение ле­гальных книг, взаимопомощь и т. п.) и развитие которых неизбежно будет давать нам все больший и больший материал для агитации».

Отсюда ясно видно, что, по вопросу о «боязни» легальных форм движения, жертвой «иллюзии» сделалось всецело «Освобождение». Революционные соц.-демократы не только не боятся этих форм, а указывают прямо на существование в них и плевелов и пшеницы. Своими рассуждениями «Освобождение» только прикрывает, следовательно, реальную (и основательную) боязнь либералов перед разоблачением со стороны рево­люционной социал-демократии классовой сущности либерализма.

Но особенно интересует нас с точки зрения теперешних задач вопрос об освобожде­нии революционеров от части их функций. Именно переживаемый нами момент начала революции придает этому вопросу особенно злободневное и особенно широкое значе­ние. «Чем энергичнее будем мы вести революционную борьбу, тем больше вынуждено будет правительство легализировать часть профессиональной работы, снимая тем с нас часть нашего бремени», — говорилось в «Что делать?» . Но энергичная революционная борьба избавляет нас от «части нашего бремени» не только этим путем, а и многими другими. Переживаемый момент не только «легализировал» многое такое, что раньше было под запретом. Он настолько расширил движение, что и помимо правительствен­ной легализации вошло в практику, стало обычным, доступным для массы многое такое, что раньше считалось доступным и бы­ло доступным только для революционера.

См. Сочинения, 5 изд., том 6, стр. 152. Ред.

301

НОВЫЕ ЗАДАЧИ И НОВЫЕ СИЛЫ

Весь исторический ход развития соц.-дем. движения характеризуется тем, что оно завоевывает себе, несмотря на все препятствия, все более значительную свободу действий, вопреки законам царизма и мерам полиции. Революционный пролетариат как бы окружает себя известной, недоступной для прави­тельства атмосферой сочувствия и поддержки как в рабочем классе, так и в других классах (разделяющих, конечно, лишь небольшую часть требований рабочей демокра­тии). В начале движения социал-демократу приходилось исполнять массу почти куль­турнической работы, занимать свои силы почти одной экономической агитацией. И вот, одна такая функция за другой все более переходит в руки новых сил, более широких слоев, привлекаемых к движению. В руках революционных организаций все более со­средоточивалась функция настоящего политического руководства, функция указания соц.-дем. выводов из проявлений рабочего протеста и народного недовольства. Сначала нам приходилось учить рабочих грамоте и в прямом и в переносном смысле. Теперь уровень политической грамотности так гигантски повысился, что можно и должно со­средоточить все свои силы на более непосредственных социал-демократических целях организованного руководства революционным потоком. Теперь либералы и легальная печать делают массу той «подготовительной» работы, которая до сих пор слишком за­нимала наши силы. Теперь открытая, не преследуемая ослабевшим правительством, пропаганда демократических идей и требований разлилась так широко, что мы должны приспособляться к совершенно новому размаху движения. Конечно, в этой подготови­тельной работе есть и плевелы и пшеница; конечно, социал-демократам придется те­перь все больше и больше внимания уделять борьбе с влиянием на рабочих буржуазной демократии. Но именно такая работа и будет заключать в себе гораздо больше действи­тельно социал-демократического содержания, чем прежняя наша деятельность, направленная, главным образом, к пробуждению политически-бессознательных масс.

302

В. И. ЛЕНИН

Чем больше расширяется народное движение, тем больше раскрывается настоящая природа различных классов, тем насущнее задача партии руководить классом, быть его организатором, а не тащиться в хвосте событий. Чем больше развивается везде и по­всюду всяческая революционная самодеятельность, тем очевиднее становится пустота и бессодержательность рабочедельских словечек о самодеятельности вообще, повто­ряемых так охотно всяким крикуном , тем больше выступает значение социал-демократической самодеятельности, тем выше требования, предъявляемые событиями нашей революционной инициативе. Чем шире новые и новые потоки общественного движения, тем важнее крепкая соц.-дем. организация, умеющая создавать новые русла для этих потоков. Чем больше работает на руку нам независимо от нас идущая демо­кратическая пропаганда и агитация, тем важнее организованное руководство социал-демократии для охраны независимости рабочего класса от буржуазной демократии.

Революционная эпоха для социал-демократии все равно, что военное время для ар­мии. Надо расширять кадры нашей армии, переводить ее с мирных контингентов на во­енные, мобилизовать запасных и резервных, призывать под знамена получивших от­пуск, налаживать новые вспомогательные корпуса, отряды и службы. Надо не забывать, что на войне неизбежно и необходимо пополнять свои ряды менее подготовленными рекрутами, заменять сплошь да рядом офицеров простыми солдатами, ускорять и уп­рощать производство солдат в офицеры.

Говоря без метафор: надо сильно расширить состав всевозможных партийных и примыкающих к партии организаций, чтобы хоть сколько-нибудь идти в ногу с воз­росшим во сто раз потоком народной революционной энергии. Это не значит, разуме­ется, чтобы следовало оставить в тени выдержанную подготовку и систематическое обучение истинам марксизма.

В газете «Вперед» вместо слов: «всяким крикуном» напечатано «новоискровцами». Ред.

303

НОВЫЕ ЗАДАЧИ И НОВЫЕ СИЛЫ

Нет, но надо помнить, что теперь гораздо большее значение в деле подго­товки и обучения имеют самые военные действия, которые учат неподготовленных именно в нашем и всецело в нашем направлении. Надо помнить, что наша «доктринер­ская» верность марксизму подкрепляется теперь тем, что ход революционных событий дает везде и повсюду предметные уроки массе и все эти уроки подтверждают именно нашу догму. Не об отказе от догмы, следовательно, говорим мы, не об ослаблении на­шего недоверчивого и подозрительного отношения к расплывчатым интеллигентам и революционным пустоцветам, совсем напротив. Мы говорим о новых методах обуче­ния догме, о которых непозволительно было бы забывать социал-демократу. Мы гово­рим о том, как важно теперь пользоваться наглядными уроками великих революцион­ных событий, чтобы преподавать не кружкам уже, а массам наши старые «догматиче­ские» уроки насчет, например, того, что необходимо слияние на деле террора с восста­нием массы, что за либерализмом образованного русского общества надо уметь видеть классовые интересы нашей буржуазии (ср. полемику по этому вопросу с соц.-рев. в № 3 «Вперед»*).

Значит, не об ослаблении нашей соц.-демократической требовательности, нашей ор­тодоксальной непримиримости идет речь, а об укреплении той и другой новыми путя­ми, новыми методами обучения. В военное время рекрутов надо учить непосредственно на военных действиях. Смелее же беритесь за новые приемы обучения, товарищи! Сме­лее составляйте новые и новые дружины, посылайте их в бой, вербуйте больше рабочей молодежи, расширяйте обычные рамки всех партийных организаций, начиная от коми­тетов и кончая фабричными группами, цеховыми союзами, студенческими кружками! Помните, что всякое промедление наше в этом деле послужит на пользу врагам социал-демократии, ибо новые ручьи ищут выхода немедленно и, не находя соц.-дем. русла, они будут устремляться в несоц.-демократическое.

* См. настоящий том, стр. 190—197. Ред.

304

В. И. ЛЕНИН

Помните, что каждый практический шаг революционного движения будет неизбежно и неминуе­мо учить молодых рекрутов именно социал-демократической науке, ибо эта наука ос­нована на объективно-верном учете сил и тенденций различных классов, а революция есть не что иное, как ломка старых надстроек и самостоятельное выступление различ­ных классов, стремящихся по-своему создать новую надстройку. Не принижайте только нашей революционной науки до одной книжной догмы, не опошляйте ее презренными фразами о тактике-процессе, организации-процессе, фразами, которые оправдывают разброд, нерешительность, неинициативность. Давайте больше простора самым разно­образным предприятиям самых различных групп и кружков, памятуя, что верность их пути кроме наших советов и помимо наших советов обеспечивается неумолимыми тре­бованиями самого хода революционных событий. Давно уже сказано, что в политике часто приходится учиться у врага. А в революционные моменты враг всегда навязывает нам правильные выводы особенно назидательно и быстро.

Итак, подводим итоги: надо считаться с стократ разросшимся движением, с новым темпом работы, с более свободной атмосферой, с более широким полем деятельности. Нужен совсем иной размах всей работы. Нужно переносить центр тяжести приемов обучения с мирных преподавательских уроков на военные действия. Нужно вербовать смелее, шире и быстрее молодых борцов в ряды всех и всяческих наших организаций. Нужно создавать для этого, не медля ни минуты, сотни новых организаций. Да, сотни, это не гипербола и не возражайте мне, что теперь «поздно» заниматься такой широкой организационной работой. Нет, организоваться никогда не поздно. И приобретаемой нами по закону и захватываемой нами вопреки закона свободой мы должны пользо­ваться, чтобы умножать и укреплять все и всяческие партийные организации. Каков бы ни был ход и исход революции, как бы рано ни остановили ее те или другие обстоя­тельства, все ее реальные приобретения будут прочны и верны лишь по мере организованности пролетариата.

305

НОВЫЕ ЗАДАЧИ И НОВЫЕ СИЛЫ

Лозунг: организуйтесь! который сторонники большинства хотели дать в оформлен­ном виде на втором съезде партии, должен быть осуществляем теперь немедленно. Ес­ли мы не сумеем смело, инициативно создать новых организаций, мы должны тогда от­казаться от пустых претензий на роль авангарда. Если мы беспомощно остановимся на достигнутых уже пределах, формах и рамках комитетов, групп, собраний, кружков, мы докажем этим свою неумелость. Тысячи кружков возникают теперь повсюду, помимо нас, без всякой определенной программы и цели, просто под влиянием событий. Надо, чтобы социал-демократы поставили себе задачей создать и укрепить непосредственные отношения с возможно большим числом таких кружков, чтобы они оказывали им по­мощь, просвещали запасом своих знаний и опыта, оживляли своей революционной инициативой. Пусть все такие кружки, кроме сознательно несоциал-демократических, либо прямо входят в партию, либо примыкают к партии. В последнем случае нельзя требовать ни принятия нашей программы, ни обязательных организационных отноше­ний с нами: достаточно одного чувства протеста, одного сочувствия делу международ­ной революционной социал-демократии, чтобы из таких примыкающих кружков при энергичном выступлении перед ними социал-демократов, под давлением хода событий, вырабатывались сначала демократические помощники социал-демократической рабо­чей партии, а затем и убежденные члены ее.

Людей масса и людей нет, — в эту противоречивую формулу укладывались уже дав­но противоречия организационной жизни и организационных запросов социал-демократии. И это противоречие с особенной силой выступает теперь: одинаково часто слышишь со всех концов страстные призывы новых сил, жалобы на отсутствие людей в организациях, и наряду с этим везде и повсюду гигантское предложение услуг, рост молодых сил, особенно среди рабочего класса. Организатор практик, который при таких условиях жалуется на отсутствие людей, впадает в ту же иллюзию, в которую впадала в эпоху кульминационного развития великой французской революции госпожа Ролан, писавшая в 1793 г.: людей нет во Франции, всё пигмеи кру­гом.

306

В. И. ЛЕНИН

Кто говорит так, тот за деревьями не видит леса, тот признается, что его ослепили события, что не он, революционер, владеет ими в своем сознании и в своей деятельно­сти, а они владеют им, они подавили его. Такому организатору лучше уйти на покой, очистить место молодым силам, у которых энергия возместит с лихвой обычную и за­ученную рутину.

Люди есть, никогда не бывало у революционной России такой массы людей, как те­перь. Никогда не бывало у революционного класса таких чертовски благоприятных ус­ловий, — в отношении временных союзников, сознательных друзей, невольных пособ­ников, — как у современного русского пролетариата. Людей масса, надо только выбро­сить за борт хвостистские мысли и поучения, надо только дать простор почину и ини­циативе, «планам» и «предприятиям», и тогда мы окажемся достойными представите­лями великого революционного класса, тогда пролетариат России так же геройски про­ведет всю великую русскую революцию, как геройски он ее начал.