Она дает одно только званье, и по этому поводу нельзя не вспомнить слов т. Аксельрода: «Никакими декретами нельзя запретить им (кружкам революционной молодежи и проч.) и отдельным лицам называть себя социал-демократами» (святая истина!) «и даже считать себя частью пар­тии»... вот это уже безусловно неверно! Запрещать называться социал-демократом нель­зя и незачем, ибо это слово выражает непосредственно лишь систему убеждений, а не определенные организационные отношения. Запрещать отдельным кружкам и лицам «считать себя частью партии» можно и должно, когда эти кружки и лица вредят делу партии, развращают или дезорганизуют ее. Смешно было бы говорить о партии, как целом, как политической величине, если бы она не могла «декретом запретить» кружку «считать себя частью» целого! И к чему бы тогда определять порядок и условия ис­ключения из партии? Тов. Аксельрод наглядно привел к абсурду основную ошибку т. Мартова; он возвел даже эту ошибку в оппортунистическую теорию, когда добавил: «в формулировке Ленина § 1 является прямым принципиальным противоречием с самой сущностью (!!), с задачами социал-демократической партии пролетариата» (стр. 243). Это значит не больше и не меньше, как: предъявление более высоких требований к пар­тии, чем к классу, есть принципиальное противоречие с самой сущностью задач проле­тариата. Неудивительно, что Акимов горой встал за такую теорию.

бы. Идея же § 1 в моей формулировке состоит в стимуле: «организуйтесь!», в обеспечении реального контроля и руководства. С точки зрения существа дела смешон самый вопрос о том, войдут ли в партию агенты ЦК, ибо реальный контроль за ними обеспечен вполне и безусловно уже тем, что они назначены в агенты, уже тем, что их оставляют в должности агентов. Следовательно, о смешении организованного и неорганизованного (корень ошибки в формулировке тов. Мартова) здесь нет и речи. Негодность фор­мулы тов. Мартова состоит в том, что всякий и каждый может объявить себя членом партии, всякий оп­портунист, всякий праздноболтающий, всякий «профессор» и всякий «гимназист». Эту ахиллесову пяту своей формулировки тов. Мартов тщетно пытается заговорить посредством таких примеров, когда не может быть и речи о самозачислении себя в члены, об объявлении себя членом.

258

В. И. ЛЕНИН

Справедливость требует отметить, что тов. Аксельрод, теперь желающий превра­тить эту ошибочную, явно клонящую к оппортунизму, формулировку в зерно новых взглядов, — на съезде выразил, наоборот, готовность «поторговаться», сказавши: «Но я замечаю, что стучусь в открытую дверь»... (я замечаю также это и на новой «Искре»)... «потому что тов. Ленин со своими периферийными кружками, считающимися частями партийной организации, идет навстречу моему требованию»... (и не только с перифе­рийными кружками, но и со всякого рода рабочими союзами: ср. стр. 242 прот., из речи тов. Страхова, и цитированные выше выписки из «Что делать?» и «Письма к товари­щу»)... «Остаются еще отдельные лица, но и тут можно бы еще поторговаться». Я отве­тил тов. Аксельроду, что поторговаться, вообще говоря, не прочь , и должен пояснить теперь, в каком смысле было сказано это. Именно насчет отдельных лиц, всех этих профессоров, гимназистов и проч., всего менее согласился бы я на уступки; но если возбуждено было сомнение насчет рабочих организаций, то я согласился бы (несмотря на доказанную мною выше полную неосновательность этих сомнений) добавить к мо­ему 1 § примечание вроде такого: «Рабочие организации, принимающие программу и устав Российской социал-демократической рабочей партии, должны быть в возможно большем числе включены в число партийных организаций». Конечно, говоря строго, такому пожеланию место не в уставе, который должен ограничиваться юридическими определениями, а в пояснительных комментариях, в брошюрах (и я уже указал, что в своих брошюрах я задолго до устава приводил такие пояснения), но такое примечание

не содержало бы, по крайней мере, в себе ни тени неверных, способных вести к дезор-

** ганизации, мыслей, ни тени оппортунистических рассуждении   и «анархических концепций», несомненно входящих в формулировку тов. Мартова. 

См. Сочинения, 5 изд., том 7, стр. 287. Ред.

К числу таких рассуждений, неизбежно всплывающих при попытках обоснования мартовской фор­мулы, принадлежит в особенности фраза тов. Троцкого (стр. 248 и 346), что «оппортунизм создается бо­лее сложными (или: определяется более глубокими) причинами, чем тот или другой пункт устава, — он вызывается относительным уровнем развития буржуазной демократии и пролетариата»... Не в том дело, что пункты устава могут создавать оппортунизм, а в том, чтобы сковать при помощи их более или менее

259

ШАГ ВПЕРЕД, ДВА ШАГА НАЗАД

Последнее, приведенное мною в кавычках, выражение принадлежит тов. Павловичу, который очень справедливо отнес к анархизму признание членов «безответственных и самих себя зачисляющих в партию». «В переводе на простой язык» — разъяснял тов. Павлович мою формулировку тов. Либеру — она означает: «раз ты хочешь быть чле­ном партии, ты должен не только платонически признавать и организационные отно­шения».

острое оружие против оппортунизма. Чем глубже его причины, тем острее должно быть это оружие. По­этому оправдывать «глубокими причинами» оппортунизма формулировку, открывающую ему двери, есть хвостизм чистейшей воды. Когда тов. Троцкий был против тов. Либера, он понимал, что устав есть «организованное недоверие» целого к части, передового отряда к отсталому отряду; а когда тов. Троцкий оказался на стороне тов. Либера, он уже забыл это и даже стал оправдывать слабость и шаткость нашей организации этого недоверия (недоверия к оппортунизму) «сложными причинами», «уровнем развития пролетариата» и т. п. Другой довод тов. Троцкого: «интеллигентной молодежи, так или иначе сорганизо­ванной, гораздо легче занести себя (курс, мой) в списки партии». Именно. Поэтому страдает интелли­гентской расплывчатостью та формулировка, в силу коей даже неорганизованные элементы объявляют себя членами партии, а не моя, устраняющая право «заносить себя» в списки. Тов. Троцкий говорит, что если ЦК «не признает» организации оппортунистов, то только из-за характера лиц, а раз эти лица извест­ны, как политические индивидуальности, то они не опасны, их можно удалить общепартийным бойко­том. Это верно лишь по отношению к тем случаям, когда нужно удалить из партии (да и то верно напо­ловину, ибо организованная партия удаляет вотумом, а не бойкотом). Это совершенно неверно по отно­шению к гораздо более частым случаям, когда нелепо удалять, когда надо лишь контролировать. Для целей контроля ЦК нарочно может включить в партию, на известных условиях, не совсем надежную, но работоспособную организацию с тем, чтобы испытать ее, чтобы попытаться направить ее на путь исти­ны, чтобы своим руководством парализовать ее частичные уклонения и т. д. Такое включение не опасно, если не допускается вообще «занесение себя» в списки партии. Такое включение часто будет полезно для открытого и ответственного, подконтрольного, выражения (и обсуждения) ошибочных взглядов и оши­бочной тактики. «Но если юридические определения должны соответствовать фактическим отношениям, то формула тов. Ленина должна быть отвергнута» — говорит тов. Троцкий и говорит опять, как оппор­тунист. Фактические отношения не мертвы, а живут и развиваются. Юридические определения могут соответствовать прогрессивному развитию этих отношений, но могут также (если эти определения пло­хи) «соответствовать» регрессу или застою. Этот последний случай и есть «случай» тов. Мартова.

260

В. И. ЛЕНИН

Как ни прост этот «перевод», он оказался, однако, не лишним (как показали события после съезда) не только для разных сомнительных профессоров и гимназистов, но и для самых до­подлинных членов партии, для людей верха... Не менее справедливо указал тов. Павло­вич на противоречие между формулой тов. Мартова и тем бесспорным положением на­учного социализма, которое цитировал так неудачно тот же тов. Мартов. «Наша партия есть сознательная выразительница бессознательного процесса». Именно так. И именно поэтому неправильно тянуться за тем, чтобы «каждый стачечник» мог называть себя членом партии, ибо если бы «каждая стачка» была не только стихийным выражением могучего классового инстинкта и классовой борьбы, неизбежно ведущей к социальной революции, а сознательным выражением этого процесса, тогда... тогда всеобщая стач­ка не была бы анархической фразой, тогда наша партия сейчас же и сразу покрыла бы собой весь рабочий класс, а следовательно, сразу покончила бы и со всем буржуазным обществом. Чтобы быть на деле сознательной выразительницей, партия должна уметь выработать такие организационные отношения, которые бы обеспечивали известный уровень сознательности и систематически поднимали этот уровень. «Уж если идти пу­тем Мартова, — сказал тов. Павлович, — то прежде всего нужно выкинуть пункт о признании программы, ибо, чтобы принять программу, ее нужно усвоить и понять... Признание программы обусловливается довольно высоким уровнем политического сознания». Мы никогда не допустим, чтобы поддержка социал-демократии, чтобы уча­стие в руководимой ею борьбе искусственно ограничивалось какими бы то ни было требованиями (усвоения, понимания и проч.), ибо самое это участие одним уже фактом своего проявления поднимает и сознательность и организационные инстинкты, но раз мы соединились в партию для планомерной работы, то мы должны позаботиться об обеспечении этой планомерности.

Что предостережение тов. Павловича насчет программы оказалось не лишним, это обнаружилось тотчас же, в течение того же самого заседания.

261

ШАГ ВПЕРЕД, ДВА ШАГА НАЗАД

Тов. Акимов и Либер, которые провели формулировку тов. Mapтова , сейчас же обнаружили свою истинную натуру, потребовав (стр. 254—255), что­бы и программу надо было (для «членства» в партии) признавать лишь платонически, лишь ее «основные положения». «Предложение тов. Акимова вполне логично с точки зрения тов. Мартова» — отметил тов. Павлович. К сожалению, мы не видим из прото­колов, сколько голосов объединило это акимовское предложение, — по всей вероятно­сти, не менее семи (пять бундовских, Акимов и Брукэр). И как раз уход именно семи делегатов со съезда превратил «компактное большинство» (антиискровцев, «центра» и мартовцев), начавшее складываться по § 1 устава, в компактное меньшинство! Как раз уход именно семи делегатов повел к провалу предложения об утверждении старой ре­дакции, этому якобы вопиющему нарушению «преемственности» в ведении «Искры»! Оригинальная же семерка была единственным спасением и залогом искровской «пре­емственности»: эту семерку составляли бундовцы, Акимов и Брукэр, т. е. как раз деле­гаты, вотировавшие против мотивов признания «Искры» Центральным Органом, как раз делегаты, оппортунизм которых десятки раз был признаваем съездом и признан, в частности, Мартовым и Плехановым по вопросу о смягчении § 1 насчет программы. «Преемственность» «Искры», охраняемая антиискровцами! — мы подходим тут к за­вязке послесъездовской трагикомедии.

*  * *

Группировка голосов по § первому устава обнаружила явление совершенно того же типа, как и в инциденте с равноправием языков: отпадение от искровского большинства четвертой (приблизительно) его части дает возможность победы антиискровцам, за которыми идет «центр».

За нее было подано 28 голосов, против 22. Из восьми антиискровцев семь было за Мартова, один за меня. Без помоши оппортунистов тов. Мартов не провел бы своей оппортунистической формулы. (На съезде Лиги тов. Мартов очень неудачно пытался опровергнуть этот несомненный факт, ограничиваясь почему-то голосами одних бундовцев и забывая о тов. Акимове и его друзьях, — вернее, вспоминая о них лишь тогда, когда это могло свидетельствовать против меня — согласие со мной тов. Брукэра.)

262

В. И. ЛЕНИН

Конечно, и здесь есть отдельные голоса, нарушающие полную стройность картины, — в таком большом собрании, как наш съезд, неизбежно оказывается часть «диких», случайно попадающих то на ту, то на другую сторону, особенно по такому вопросу, как § первый, где истин­ный характер расхождения только еще намечался и многие прямо не успевали разо­браться (при отсутствии предварительной разработки вопроса в литературе). От ис­кровцев большинства отпало пять голосов (Русов и Карский по два голоса и Ленский с одним голосом); наоборот, к ним примкнули один антиискровец (Брукэр) и трое из центра (Медведев, Егоров и Царев); получилась сумма в 23 голоса (24 — 5 + 4), на один голос меньше окончательной группировки по выборам. Большинство дали Мартову антиискровцы, из которых 7 было за него и один за меня (из «центра» тоже семь было за Мартова, три за меня). Та коалиция меньшинства искровцев с антиискровцами и с «центром», которая образовала компактное меньшинство в конце съезда и после съез­да, начала складываться. Политическая ошибка Мартова и Аксельрода, сделавших не­сомненный шаг к оппортунизму и к анархическому индивидуализму в формулировке § первого и особенно в защите этой формулировки, обнаружилась тотчас же и особенно рельефно благодаря свободной и открытой арене съезда, обнаружилась тем, что наиме­нее устойчивые и наименее принципиально-выдержанные элементы сразу двинули все свои силы для расширения той щели, той пробоины, которая оказалась во взглядах ре­волюционной социал-демократии. Совместная работа на съезде людей, которые откры­то преследовали в организационной области разные цели (см. речь Акимова), тотчас же толкнула принципиальных противников нашего организационного плана и нашего уста­ва к поддержке ошибки тт. Мартова и Аксельрода. Искровцы, оставшиеся и в этом во­просе верными взглядам революционной социал-демократии, оказались в меньшинст­ве. Это — обстоятельство громадной важности, ибо без уяснения его совершенно нельзя понять ни борьбы из-за частностей устава, ни борьбы из-за личного состава Центрального Органа и Центрального Комитета.

263

ШАГ ВПЕРЕД, ДВА ШАГА НАЗАД

i) НЕВИННО ПОСТРАДАВШИЕ ОТ ЛОЖНОГО ОБВИНЕНИЯ В ОППОРТУНИЗМЕ

Прежде чем переходить к дальнейшим прениям об уставе, необходимо, для выясне­ния нашего расхождения по вопросу о личном составе центральных учреждений, кос­нуться частных заседаний организации «Искры», происходивших во время съезда. По­следнее и самое важное из этих четырех заседаний имело место как раз после голосова­ния о § первом устава, — таким образом, происшедший на этом заседании раскол орга­низации «Искры» явился и хронологически и логически предшествующим условием дальнейшей борьбы.

Частные заседания организации «Искры» начались вскоре после инцидента с OK, который дал повод к обсуждению вопроса о возможных кандидатурах в ЦК. Само со­бою понятно, что в силу отмены императивных мандатов эти заседания носили исклю­чительно совещательный, никого не связывающий характер, но их значение тем не ме­нее было огромно. Выбор в Τ TTC представлял значительные трудности для делегатов, не знавших ни конспиративных имен, ни внутренней работы организации «Искры», — ор­ганизации, создавшей фактическое единство партии, осуществившей то руководство практическим движением, которое послужило одним из мотивов официального при­знания «Искры». Мы уже видели, что при единстве искровцеи им было вполне обеспе­чено крупное, до ³/5, большинство на съезде, и все делегаты прекрасно понимали это.

Я уже на съезде Лиги старался наметить по возможности узкие рамки изложения того, что было на частных собраниях, во избежание неразрешимых споров. Основные факты изложены и в моем «Письме в редакцию «Искры»» (с. 4). Тов. Мартов не опротестовал их в своем «Ответе».

264

В. И. ЛЕНИН

Все искровцы именно и ждали того, чтобы организация «Искры» выступила с рекомен­дацией определенного личного состава Τ TTC и ни один член этой организации не возразил ни словом против предварительного обсуждения в ней состава Τ TTC ни один не заикнулся об утверждении всего состава OK, т. е. превращении его в Τ TTC не заик­нулся далее о совещании со всем составом OK относительно кандидатов в ЦК. Это об­стоятельство тоже чрезвычайно характерно, и его крайне важно иметь в виду, ибо те­перь мартовцы задним числом усердно защищают OK, доказывая этим только в сотый и тысячный раз свою политическую бесхарактерность . Покуда еще раскол из-за состава центров не сплотил Мартова с Акимовыми, — для всех ясно было на съезде то, в чем легко убедится, из протоколов съезда и из всей истории «Искры», всякий беспристра­стный человек, именно: что OK был главным образом комиссией по созыву съезда, ко­миссией, составленной нарочно из представителей разных оттенков вплоть до бундов­ского; действительную же работу создания организационного единства партии всецело вынесла на своих плечах организация «Искры» (надо иметь также в виду, что на съезде совершенно случайно отсутствовали несколько искровских членов OK как в силу аре­стов, так и по другим «независящим» обстоятельствам). Состав бывшей на съезде орга­низации «Искры» приведен уже в брошюре т. Павловича (см. его «Письмо о II съезде», стр. 13) . Окончательным результатом жарких дебатов в организации «Искры» было два вотума, приведенных уже мной в «Письме в редакцию». Первый вотум: «отвергает­ся одна из поддерживаемых Мартовым кандидатур девятью голосами против четырех при трех воздержавшихся». Казалось бы, что может быть проще и естественнее такого факта: с общего согласия всех шестнадцати бывших на съезде членов организации «Искры» обсуждается вопрос о возможных кандидатурах, и болыпинством отвергается одна из кандидатур т. Мартова (именно кандидатура т. Штейна, как выболтал уже теперь, не утерпев, и сам т. Мартов, стр. 69 «Осадного положения»)?

Представьте только себе хорошенько эту «картину нравов»: делегат организации «Искры» на съезде совещается только с нею и не заикается даже о совещании с ОК. После же поражения своего и в этой организации и на съезде, он начинает жалеть о кеутверждении OK, воспевать его задним числом и ве­личественно игнорировать организацию, которая дала ему мандат! Можно ручаться, что не найдется аналогичного факта в истории ни единой действительно социал-демократической и действительно рабо­чей партии.

265

ШАГ ВПЕРЕД, ДВА ШАГА НАЗАД

Ведь на партийный съезд мы и собрались, между прочим, как раз для того, чтобы обсу­дить и решить вопрос о том, кому вручить «дирижерскую палочку» — и нашей общей партийной обязанностью было уделить этому пункту порядка дня самое серьезное внимание, решить этот вопрос с точки зрения интересов дела, а не «обывательских нежностей», как выразился потом совершенно справедливо т. Русов. Конечно, при об­суждении вопроса о кандидатах на съезде нельзя было не коснуться и известных лич­ных качеств, нельзя было не высказать своего одобрения или неодобрения , особенно в неофициальном и тесном собрании. И я уже на съезде Лиги предупреждал, что неодоб­рение кандидатуры нелепо считать чем-то «позорящим» (с. 49 прот. Лиги), нелепо де­лать «сцену» и поднимать истерику из-за того, что входит в прямое выполнение пар­тийной обязанности выбирать должностных лиц сознательно и осмотрительно. А, меж­ду тем, ведь для нашего меньшинства отсюда-то и загорелся сыр-бор, они стали кри­чать после съезда о «разрушении репутации» (с. 70 прот. Лиги) и уверять печатно ши­рокую публику, что т. Штейн был «главным деятелем» бывшего OK и что его неоснова­тельно обвиняли «в каких-то адских планах» (с. 69 «Осадное положение»). Ну, разве это не истерика, когда по поводу одобрения или неодобрения кандидатов кричат о «разрушении репутации»? Разве это не дрязга, когда, потерпев

* Тов. Мартов горько жаловался в Лиге на резкость моего неодобрения, не замечая, что из его жалоб получается вывод против него самого. Ленин вел себя, —употребляя его же выражение, — бешено (с. 63 протоколов Лиги). Верно. Он хлопал дверью. Правда. Он возмутил своим поведением (на втором или третьем заседании орг. «Искры») оставшихся на собрании членов. Истина. — Но что же отсюда следует? Только то, что мои доводы по существу спорных вопросов были убедительны и подтверждались ходом съезда. В самом деле, если со мной оказалось все же, в конце концов, девять из шестнадцати членов ор­ганизации «Искры», то ясно, что это произошло несмотря на зловредные резкости, вопреки им. Значит, если бы не были «резкостей», то может быть еще больше, чем девять, было бы на моей стороне. Значит, тем более убедительны были доводы и факты, чем большее «возмущение» должны были они перевесить.

266

В. И. ЛЕНИН

поражение и в частном собрании организации «Искры», и в официальном, высшем пар­тийном собрании, на съезде, люди потом поднимают жалобы перед улицей и рекомен­дуют почтеннейшей публике забракованных кандидатов как «главных деятелей»? — когда люди потом навязывают партии своих кандидатов путем раскола и требования кооптации? У нас до того смешались в затхлой заграничной атмосфере политические понятия, что т. Мартов не умеет уже отличить партийного долга от кружковщины и кумовства! Это, должно быть, бюрократизм и формализм — думать, что вопрос о кан­дидатах уместно обсуждать и решать только на съездах, где делегаты собираются для обсуждения, прежде всего, важных принципиальных вопросов, где сходятся представи­тели движения, способные беспристрастно отнестись к вопросу о лицах, способные (и обязанные) затребовать и собрать все сведения о кандидатах для подачи решающего голоса, где уделение известного места спорам из-за дирижерской палочки естественно и необходимо. Вместо этого бюрократического и формалистического взгляда у нас вве­дены теперь иные нравы: мы будем, после съездов, говорить направо и налево о поли­тических похоронах Ивана Иваныча, о разрушении репутации Ивана Никифоровича; кандидатов будут рекомендовать в брошюрах те или иные литераторы и при этом фа­рисейски уверять, бия себя в грудь: не кружок, а партия... Читающая публика из тех, кто охоч до скандалов, так жадно будет упиваться этой сенсационной новостью, что вот такой-то был главным деятелем OK, по уверению самого Мартова .

Я тоже проводил в организации «Искры» и тоже не провел, подобно Мартову, одного кандидата в ЦК, относительно которого я тоже мог бы говорить о его великолепной, исключительными фактами до­казываемой, репутации до съезда и в начале съезда. Но мне это не приходит в голову. Этот товарищ дос­таточно уважает себя, чтобы не позволить никому выдвигать после съезда печатно его кандидатуру или жаловаться на политические похороны, на разрушение репутации и т. д.

267

ШАГ ВПЕРЕД, ДВА ШАГА НАЗАД

107

Эта читающая публика гораздо более способна обсудить и решить вопрос, чем формалистические уч­реждения вроде съездов с их грубо-механическими решениями по большинству... Да, большие еще Авгиевы конюшни    заграничной дрязги предстоит очистить нашим настоящим партийным ра­ботникам!

Другой вотум организации «Искры»: «принимается десятью голосами против двух, при четырех воздержавшихся, список пяти (в Τ TTC) в который введен, по моему предло­жению, один лидер неискровских элементов и один лидер искровского меньшинства» . Этот вотум крайне важен, ибо он ясно и неопровержимо доказывает всю лживость на­росших потом, в атмосфере дрязги, россказней, будто мы хотели вышибать из партии или отстранять неискровцев, будто большинство выбирало только одной половиной съезда из одной половины и т. п. Все это — сплошная фальшь. Приведенный мной во­тум показывает, что не только из партии, но даже и из Τ TTC неискровцев мы не устраня­ли, а давали своим оппонентам весьма значительное меньшинство. Все дело было в том, что они хотели иметь большинство и, когда это скромное желание не осуществи­лось, они подняли скандал, с полным отказом от участия в центрах. Что дело было именно так, вопреки утверждениям т. Мартова в Лиге, это видно из следующего пись­ма, посланного нам, большинству искровцев (и большинству съезда, по уходе семи) меньшинством организации «Искры» вскоре после принятия 1 § устава на съезде (надо заметить, что собрание организации «Искры», о котором я говорил, было последним: после него фактически организация распалась, и обе стороны старались убедить в сво­ей правоте остальных делегатов съезда).

* См. настоящий том, стр. 100. Ред.

По моему расчету (см. настоящий том, стр. 481. Ред.), дата, приведенная в письме, приходится на вторник. Собрание было во вторник вечером, т. е. после 28-го заседания съезда. Эта хронологическая справка очень важна. Она документально опровергает мнение тов. Мартова, что мы разошлись по во­просу об организации центров, а не по вопросу об их личном составе. Она документально доказывает

268

В. И. ЛЕНИН

Вот текст письма:

«Выслушав объяснения делегатов Сорокина и Саблиной по вопросу о желании большинства редак­ции и группы «Освобождение труда» участвовать на собрании (такого-то числа") и установив с помощью этих делегатов, что на предыдущем собрании читался, как якобы исходящий от нас список кандидатов в ЦК, которым пользовались для неправильной характеристики всей нашей полити­ческой позиции, и имея в виду, что, во-первых, нам этот список приписан без всякой попытки проверить происхождение этого списка; что, во-вторых, это обстоятельство стоит в несомненной связи с распро­страняемым открыто обвинением большинства редакции «Искры» и группы «Освобождение труда» в оппортунизме; и что, в-третьих, для нас совершенно ясна связь этого обвинения с имеющимся вполне определенным планом изменения состава редакции «Искры», — мы находим данные нам объяснения о причинах недопущения на собрание неудовлетворяющими нас, а нежелание допустить на собрание — доказательством нежелания дать нам возможность рассеять вышеуказанные ложные обвинения.

По вопросу о возможном соглашении между нами об общем списке кандидатов в ЦК мы заявляем, что единственным списком, который мы можем принять, как основу соглашения, является такой: Попов, Троцкий, Глебов, причем подчеркиваем характер этого списка, как списка компромиссного, так как включение в этот список тов. Глебова имеет значение только уступки желаниям большинства, ибо, после выяснившейся для нас роли тов. Глебова на съезде, мы не считаем тов. Глебова удовлетворяющим тре­бованиям, которые следует предъявлять к кандидату в ЦК.

Вместе с тем, мы подчеркиваем то обстоятельство, что, вступая в переговоры о кандидатурах в ЦК, мы это делаем без всякого отношения к вопросу о составе редакции ЦО, так как мы ни в какие перегово­ры по этому вопросу (о составе редакции) не согласны вступать.

За товарищей Мартов и Старовер»

Это письмо, точно воспроизводящее настроение спорящих сторон и положение спо­ра, сразу вводит нас в «сердцевину» начинающегося раскола и показывает его действи­тельные причины. Меньшинство организации «Искры», не пожелав согласиться с большинством, предпочтя свободную агитацию на съезде (имея на то, конечно, полное право), добивается, тем не менее, от «делегатов» большинства допущения на их част­ное собрание! Понятно, что забавное требований встретило в нашем собрании (письмо было, разумеется, прочтено на собрании) только улыбку и пожиманье плеч, а вскрикивания, переходящие уже в истерику, относительно «ложных обвинений в оппортунизме» вызвали прямо смех.

правильность коего изложения на съезде Лиги и в «Письме в редакцию». После 28-го заседания съезда тт. Мартов и Старовер усиленно толкуют о ложном обвинении в оппортунизме и ни слова не говорят о расхождении по вопросу о составе Совета или о кооптации в центры (о чем мы спорили в 25, 26 и 27 за­седаниях).